Уртх слегка хмыкнул. Сия невинная ложь была прилична правителю. Ну и что, что Хаук недели две назад практически разгромил это самое «торгово-политическое представительство»! Ведь он пошел туда за своей женой, а сейчас Терезий беседует с орками, которые вряд ли пришли защищать эльфов от такого произвола.

— Нам нет дела до тех светловолосых, которые прячутся в твоих землях, князь, — отрубила женщина, и бароны-советники переглянулись, услышав из ее уст титул, которого Терезий не имел и иметь вряд ли когда-либо будет. — Но ты укрываешь у себя преступника, приговоренного к смертной казни за совершенные против нашего императора преступления. Выдай нам его — и мы уйдем из твоего княжества, не тронув ни человека, ни зверя. Если откажешься, твои воины близко познакомятся с нашими талгатами!

— Княжество Ирматул всегда старалось блюсти мир и покой в отношениях с соседями, — спокойно сказал сенешаль, выступив вперед. — Назовите нам имя преступника, и если таковой отыщется…

— Имя названо там! — Орчиха кивнула на грамоты, которые так и держал в руке Уртх. Тот послушно опустил глаза в пергамент. Он уже успел прочесть имя и не колебался, притворяясь, что видит его впервые в жизни:

— Хаук аш-Гарбаж.

— Бывший капитан войск непобедимого Верховного Паладайна Золотой Ветви! — воскликнула орчиха с таким видом, словно это все объясняло. — Он приговорен к казни за совершенные злодеяния, усугубив свою вину тем, что вызвал на поединок самого Верховного Паладайна и потом отказался принять справедливость Суда Духов. Более того, он осмелился выкрасть некую драгоценную вещь у шаманки Хайи, дочери Верховного Паладайна, и преступно скрылся. Род аш-Гарбажей уже понес наказание за то, что в его рядах вырос такой преступник. И, дабы не пролилась кровь невинных и не продолжились казни и убийства, мы призываем именем Верховного Паладайна выдать упомянутого Хаука аш-Гарбажа. От имени нашего императора обещаем, что, получив его, больше не тронем никого — ни человека, ни орка, ни светловолосого, ни кого иного разумного и уйдем в свои земли. Если же нет…

Остро отточенный талгат словно сам прыгнул из-за спины в руку орчихи, и та выразительно повела им из стороны в сторону. Те бароны и мечники, кто видел, как орки умеют рубиться этими на первый взгляд грубыми и тяжелыми клинками, невольно поежились.

Все выжидательно смотрели на Уртха — для послов не укрылись знаки его высокого статуса. Кроме того, он держал в руках грамоты — значит, в какой-то мере нес ответственность. Сотник еще раз внимательно прочел их.

— Имя Хаука аш-Гарбажа мне знакомо, — не стал отпираться он. — Однако он до сих пор не считался преступником и может находиться где угодно. Я постараюсь найти его как можно быстрее.

— Да уж, — оскалилась орчиха, а вслед за нею и остальные послы. — Ибо мы будем ждать только до рассвета. С первыми лучами солнца Хаук аш-Гарбаж должен быть у нас в стане. Или мы начинаем войну!

ГЛАВА 30

Княгиня Иржита подслушивала в коридоре, приникнув ухом к потайному отверстию. Весь дворец был пронизан такими слуховыми и смотровыми отверстиями, и за два года молодая женщина успела изучить почти все. Подслушивать и подсматривать за частной жизнью советников и придворных было одним из любимых ее развлечений. Кроме того, как потом приятно было дать понять людям, что знаешь их маленькие тайны! Впрочем, справедливости ради надо заметить, что порой наблюдали и за нею…

Княгиня слушала, затаив дыхание. Когда прозвучало имя Хаука, у нее перехватило горло, а мысли понеслись вскачь. Этот заносчивый орк, оказывается, преступник! Он приговорен к казни и сбежал от суда! Кроме того, он — вор и мятежник (так Иржита трактовала для себя понятие «вызвал на поединок самого Верховного Паладайна»). И, ко всему прочему, он отверг ее! Княгиню! Иржита видела, ктоего жена. И что это врут, что все эльфийки красавицы? Супруга Хаука была невысокой, тощей и какой-то бесцветной. Носила вечно длинный балахон, наверное, скрывала под ним кривые ноги, а волосы ее, предмет особой гордости эльфийских женщин, были обрезаны до талии и заплетены в простые косы.

Самая обычная женская ревность и жажда мести завладели Иржитой настолько, что она и думать не могла ни о чем другом и еле дождалась, пока послы откланяются. Подобрав подол платья, она со всех ног пустилась им наперерез.

До Малого Парадного Зала и обратно послов доставили с почетным караулом. Люди-мечники вперемешку с орками шествовали на небольшом отдалении, чтобы послы не чувствовали себя стесненно. Но Иржита знала один поворот сразу за Второй Парадной Лестницей, где ее появление будет незаметно для конвоя. И примчалась именно туда за несколько секунд до появления на этой самой лестнице послов.

— Рада приветствовать непобедимую воительницу, сразившую тысячу врагов, — промурлыкала она, едва идущая впереди орчиха поравнялась с нею. — Я случайно слышала ваш разговор…

— Не сомневаюсь, — скривилась та, чуть замедлив шаг. — Вы, люди, все таковы! За вами нужен глаз да глаз. Говори, что тебя привело. Да поживее!

Иржита поджала губу, но время действительно было дорого. Пока они спускаются по этой лестнице, их не могут заметить и подслушать.

— Я услышала знакомое имя, — сказала она. — Некоего Хаука… Он служит в сотне личной охраны князя, моего супруга.

Орчиха подняла верхнюю губу, демонстрируя клыки. Иржита каким-то образом догадалась, что на сей раз это означает улыбку.

— Я видела его несколько раз, — продолжала Иржита. — Сегодня его нет во дворце, но я отлично знаю, где стоят казармы орочьей стражи. И могу показать туда короткую дорогу… Правда, сама пойти с вами не могу — это не соразмерно моему статусу. Но вы получите самое точное описание и сможете настигнуть его сами, не дожидаясь, пока Терезий успеет его предупредить!

— Нам не собираются выдавать преступника? — уловила ее мысль орчиха.

— Конечно, нет! Этот Хаук — любимчик сотника Уртха и на хорошем счету у молодого Терезия. Они постараются обмануть вас и потихоньку вывести Хаука за черту города. А потом…

— Достаточно. Где казармы?

— Вы шли сюда через большую площадь, где стоит наш главный собор — Храм Творца, — торопливо заговорила Иржита. — Чтобы дойти до ворот, вы должны обойти собор слева. Но вам надо свернуть направо, на улочку, возле которой стоит статуя… Она там одна и высится точно напротив собора. Улочка начинается строго за нею и выведет на другую площадь, где находится крытый невольничий рынок. Вот там-то и следует повернуть налево. Вы увидите два одинаковых здания. Идите туда. Оттуда рукой подать.

— Налево до статуи, потом прямо до рабского дома, потом налево до домов-близнецов, а там и слепой разыщет, — подытожила орчиха и сошла с лестницы. — А это правда?

— Если я не права, — Иржита осталась на нижней ступеньке, — что вам мешает завтра ворваться во дворец и отрубить мне голову? Но торопитесь! Я уверена, что сотник уже послал кого-нибудь, чтобы предупредили Хаука!

Она последний раз кивнула оркам и скрылась в низком коридорчике под лестницей — проходе для доверенных слуг и тех, кто спешит подслушать чужой разговор. Княгиня не чувствовала угрызений совести и не боялась, что Хаук успеет улизнуть, а за ее головой будет объявлена охота. Эти орки не знают дворца так хорошо, как она. Им придется потрудиться, прочесывая все его тайные закоулки!

Княгиня была права — в тот самый момент, когда она заговорила с орчихой, Уртх как раз отпустил молодого Эйтха с напутствием немедля бежать к Хауку в казармы. Сотник прекрасно знал своих подчиненных. Юный орк боготворил бывшего капитана — частично из-за его высокого статуса, а частично из-за его жены. Он расшибется в лепешку лишь бы заслужить кривую улыбку Хаука.

Эйтх покинул дворец обычным орочьим способом — через окно на первом этаже, ловко приземлившись на кустарник, под которым все ночные дежурные справляли нужду. Приземлившись на ноги, он тут же упруго вскочил и рысью заторопился прочь, стараясь до поры не привлекать к себе внимания. И краем глаза, выбегая через боковые ворота, заметил, что орочье посольство, соединившись с ожидавшим снаружи эскортом — во дворец прошли всего семеро, но на самом деле в ворота проникло пятьдесят орков, — свернуло как раз в сторону казарм.